Андрей Сяйлев — автор самого известного самарского паблик-арта. Его «Библиотека» всколыхнула рунет. Но Андрей не уличный артист. Он пишет маслом, создаёт странные объекты и становится всё популярнее от выставки к выставке. Но говорили мы не об этом. А о том, почему Андрей не ест мяса.

#34 Meeting : Андрей Сяйлев

Искусство среднерусской возвышенности

— Сложно сказать, что меня сподвигло к вегетарианству и почему я не ем мяса. И, может быть, банально прозвучит, но мне кажется, что я стал чуть-чуть лучше после этого. То есть я уже достиг такого уровня осознания, что я не пожираю плоть другую, отлично, мне плюсик за это. Лично мне. Клёво, что я человек и я обладаю возможностью выбора.

— Искусство — это жизнь. Вот вы в своей конторе, вы же творчеством занимаетесь. Искусство — сделать хорошую вещь. Современное искусство тоже рядом. Я считаю, что Стив Джобс создавал произведения искусства. И если был бы жив Энди Уорхол, он не супы рисовал, а проектировал для «айфона».

— Тут надо разобраться, что же мы понимаем под словом «искусство». Ну, например, делать деньги — это творчество, а красиво делать деньги — искусство. Сделать классный «айфон», его продать и заработать кучу бабосов, чтобы сделать ещё что-то более стоящее и нужное — это просто круто.

— Жизнь за границей — это очень любопытный для меня вопрос. Я ведь и приехал, когда вся эта заваруха началась на Украине. Собственно, и в Таиланде в этот момент началась заваруха. И я всё время думал, что у меня есть шанс остаться тут или поехать в какую-то другую страну, Лаос, например. Камбоджа. Но что я тут буду делать? Что?!! Фрилансер, художник? Там у них матрёшки свои, и они, кроме матрёшек своих, ничего не делают. Там, как мне показалось, по отношению к нашему ландшафту, стагнация. Это у нас тут Волга, которая течёт, условно вытекая из прошлого и утекая в будущее. А там у них море — и всё. Полная стагнация. Только такая перманентная радость: туристы, мы показываем им наши храмы, нашу еду, национальные костюмы — и всё. А когда я читал все эти фейсбучные новости про Украину: бля, это что же, без меня происходит?! Что же я, не в истории, что ли? Я не причастен этому?

— Искусству (чистому искусству, тому, что мы договорились считать искусством), конечно же, вредит, если его делают ещё и для того, чтобы продать! Но, к сожалению, мы живём в капиталистическом мире. И в любом случае, когда оно делается, так или иначе, ты уже учитываешь, что оно может быть продано, получается такой тонкий и шаткий компромисс. Капитализм вредит искусству, но парадокс в том, что именно капитализм двигает сейчас искусство.

— Да, там есть разные страны. Гонконг, например, — потрясающее место, азиатский Нью-йорк, но я, видимо, в резонансе с местной идентичностью. После всех этих восточных приключений я прилетел в Москву и на поезде еду в Самару, наблюдаю за окном весенний пейзаж, солнце, берёзки... Среднерусская возвышенность. И я понимаю, что я часть этого пейзажа — он во мне, и я в нём. Я понимаю, что сейчас, конечно, очень литературно говорю, но я бы не уехал. Я не смог бы там жить. Надо перенастраивать себя полностью.

Вам тоже есть, о чём рассказать?
Давайте знакомиться: design@castle.co